|
Фридрих Ницше
(1844—1900 гг.) философ
- Кто учитель до мозга костей, тот относится серьезно ко всем вещам, лишь принимая во внимание своих учеников, — даже к самому себе.
- «Самодовлеющее познание» — это последние силки, расставляемые моралью: при помощи их в ней можно еще раз вполне запутаться.
- Привлекательность познания была бы ничтожна, если бы на пути к нему не приходилось преодолевать столько стыда.
- Бесчестнее всего люди относятся к своему Богу: он не смеет грешить.
- Быть может, в склонности позволять унижать себя, обкрадывать, обманывать, эксплуатировать проявляется стыдливость некоего Бога среди людей.
- Мы плохо всматриваемся в жизнь, если не замечаем в ней той руки, которая щадя — убивает. Любовь к одному есть варварство: ибо она осуществляется в ущерб всем остальным. Также и любовь к Богу.
- «Я это сделал», — говорит моя память. «Я не мог этого сделать», — говорит моя гордость и остается непреклонной. В конце концов память уступает.
- Если имеешь характер, то имеешь и свои типичные пережитки, которые постоянно повторяются.
- Мудрец в роли астронома. — Пока ты еще чувствуешь звезды как нечто «над тобою», ты еще не обладаешь взором познающего.
- Гениальный человек невыносим, если не обладает при этом, по крайней мере, еще двумя качествами: чувством благодарности и чистоплотностью.
- Не сила, а продолжительность высших ощущений создает высших людей.
- Кто достигает своего идеала, тот этим самым перерастает его.
- Иной павлин прячет от всех свой павлиний хвост — и называет это своей гордостью.
- Степень и характер родовитости человека проникает его существо до последней вершины его духа.
- Своими принципами мы хотим либо тиранизировать наши привычки, либо оправдать их, либо заплатить им дань уважения, либо выразить порицание, либо скрыть их; очень вероятно, что двое людей с одинаковыми принципами желают при этом совершенно различного в основе.
- В мирной обстановке воинственный человек нападает на самого себя.
- Душа, чувствующая, что ее любят, но сама не любящая, обнаруживает свои подонки: самое низкое в ней всплывает наверх.
- Разъяснившаяся вещь перестает интересовать нас. — Что имел в виду тот бог, который давал совет: «познай самого себя»! Может быть, это значило: «перестань интересоваться собою, стань объективным»! — А Сократ? — А «человек науки»?
- Ужасно умереть в море от жажды. Уж не хотите ли вы так засолить вашу истину, чтобы она никогда более не утоляла жажды?
- «Сострадание ко всем» было бы суровостью и тиранией по отношению к тебе, сударь мой, сосед!
- Инстинкт. — Когда горит дом, то забывают даже об обеде. Да — но его наверстывают на пепелище.
- Женщина научается ненавидеть в той мере, в какой она разучивается очаровывать.
- Одинаковые аффекты у мужчины и женщины все-таки различны в темпе — поэтому-то мужчина и женщина не перестают не понимать друг друга.
- У самих женщин в глубине их личного тщеславия всегда лежит безличное презрение — презрение «к женщине».
- Сковано сердце, свободен ум. Если крепко заковать свое сердце и держать его в плену, то можно дать много свободы своему уму, — я говорил это уже однажды. Но мне не верят в этом, если предположить, что сами уже не знают этого.
- Презирающий самого себя все же чтит себя при этом как человека, который презирает.
- Очень умным людям начинают не доверять, если видят их смущенными.
- Ужасные переживания жизни дают возможность разгадать, не представляет ли собою нечто ужасное тот, кто их переживает.
- Тяжелые, угрюмые люди становятся легче именно от того, что отягчает других, от любви и ненависти, и на время поднимаются к своей поверхности.
- Кому не приходилось хотя бы однажды жертвовать самим собою за свою добрую репутацию?
- В снисходительности нет и следа человеконенавистничества, но именно потому-то слишком много презрения к людям.
- Такой холодный, такой ледяной, что об него обжигают пальцы! Всякая рука содрогается, прикоснувшись к нему! — Именно поэтому его считают раскаленным.
- Стать зрелым мужем — это значит снова обрести ту серьезность, которою обладал в детстве, во время игр.
- Стыдиться своей безнравственности — это одна из ступеней той лестницы, на вершине которой стыдятся также своей нравственности.
- Нужно расставаться с жизнью, как Одиссей с Навсикаей, — более благословляющим, нежели влюбленным.
- Как? Великий человек? — Я все еще вижу только актера своего собственного идеала.
- Если дрессировать свою совесть, то и кусая она будет целовать нас. Разочарованный говорит: «Я слушал эхо и слышал только похвалу».
- Наедине с собою мы представляем себе всех простодушнее себя: таким образом мы даем себе отдых от наших ближних.
- В наше время познающий легко может почувствовать себя животным превращением божества.
- Открытие взаимности собственно должно бы было отрезвлять любящего относительно любимого им существа. «Как? даже любить тебя — это довольно скромно? Или довольно глупо? Или — или»
- Свободомыслящему, «благочестивцу познания», еще более противна pia fraus (противна его «благочестию»), чем impia fraus. Отсюда его глубокое непонимание церкви, свойственное типу «свободомыслящих», — как его несвобода.
- Не человеколюбие, а бессилие их человеколюбия мешает нынешним христианам предавать нас сожжению.
- Музыка является средством для самоуслаждения страстей.
- Опасность счастья. — «Все служит на благо мне; теперь мила мне всякая судьба — кому охота быть судьбой моей?»
- Раз принятое решение закрывать уши даже перед основательнейшим противным доводом — признак сильного характера. Стало быть, случайная воля к глупости.
- Нет вовсе моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов…
- Бывает довольно часто, что преступнику не по плечу его деяние — он умаляет его и клевещет на него. Адвокаты преступника редко бывают настолько артистами, чтобы всю прелесть ужаса деяния обратить в пользу его виновника.
- Труднее всего уязвить наше тщеславие как раз тогда, когда уязвлена наша гордость.
- Кто чувствует себя предназначенным для созерцания, а не для веры, для того все верующие слишком шумливы и назойливы, — он обороняется от них.
- «Ты хочешь расположить его к себе? Так делай вид, что теряешься перед ним».
- Огромные ожидания от половой любви и стыд этих ожиданий заранее портят женщинам все перспективы.
- Там, где не подыгрывает любовь или ненависть, женщина играет посредственно.
- Великие эпохи нашей жизни наступают тогда, когда у нас является мужество переименовать наше злое в наше лучшее.
- Воля к победе над одним аффектом в конце концов, однако, есть только воля другого или множества других аффектов.
- Есть невинность восхищения: ею обладает тот, кому еще не приходило в голову, что и им могут когда-нибудь восхищаться.
- Отвращение к грязи может быть так велико, что будет препятствовать нам очищаться — «оправдываться».
- Часто чувственность перегоняет росток любви, так что корень остается слабым и легко вырывается.
- Даже конкубинат развращен — браком.
- Что Бог научился греческому, когда захотел стать писателем, в этом заключается большая утонченность — как и в том, что он не научился ему лучше.
- Иной человек, радующийся похвале, обнаруживает этим только учтивость сердца — и как раз нечто противоположное тщеславию ума.
- Кто ликует даже на костре, тот торжествует не над болью, а над тем, что не чувствует боли там, где ожидал ее. Притча.
- Если нам приходится переучиваться по отношению к какому-нибудь человеку, то мы сурово вымещаем на нем то неудобство, которое он нам этим причинил.
- Народ есть окольный путь природы, чтобы прийти к шести-семи великим людям. — Да, — и чтобы потом обойти их.
- Наука уязвляет стыдливость всех настоящих женщин. При этом они чувствуют себя так, точно им заглянули под кожу или, что еще хуже, под платье и убор.
- Чем абстрактнее истина, которую ты хочешь преподать, тем сильнее ты должен обольстить ею еще и чувства.
- У черта открываются на Бога самые широкие перспективы; оттого он и держится подальше от него — черт ведь и есть закадычный друг познания.
- Оба пола обманываются друг в друге — от этого происходит то, что, в сущности, они чтут и любят только самих себя (или, если угодно, свой собственный идеал). Таким образом, мужчина хочет от женщины миролюбия, — а между тем женщина по существу своему как раз неуживчива, подобно кошке, как бы хорошо она ни выучилась выглядеть миролюбивой.
- Что человек собою представляет, это начинает открываться тогда, когда ослабевает его талант, — когда он перестает показывать то, что он может. Талант — тоже наряд: наряд — тоже способ скрываться.
- Люди наказываются сильнее всего за свои добродетели.
- Кто не умеет найти дороги к своему идеалу, тот живет легкомысленнее и бесстыднее, нежели человек без идеала.
- Только из области чувств и истекает всякая достоверность, всякая чистая совесть, всякая очевидность истины.
- Вращаясь среди ученых и художников, очень легко ошибиться в обратном направлении: нередко в замечательном ученом мы находим посредственного человека, а в посредственном художнике очень часто — чрезвычайно замечательного человека.
- Один ищет акушера для своих мыслей, другой — человека, которому он может помочь разрешиться ими: так возникает добрая беседа.
- Фарисейство не есть вырождение доброго человека: напротив, изрядное количество его является скорее условием всякого благоденствия.
- Мы поступаем наяву так же, как и во сне: мы сначала выдумываем и сочиняем себе человека, с которым вступаем в общение, — и сейчас же забываем об этом.
- В мщении и любви женщина более варвар, чем мужчина.
- Совет в форме загадки. — «Если узы не рвутся сами, — попробуй раскусить их зубами».
- Брюхо служит причиной того, что человеку не так-то легко возомнить себя Богом.
- Нашему тщеславию хочется, чтобы то, что мы делаем лучше всего, считалось самым трудным для нас. К происхождению многих видов морали.
- Если женщина обнаруживает научные склонности, то обыкновенно в ее половой системе что-нибудь да не в порядке. Уже бесплодие располагает к известной мужественности вкуса; мужчина же, с позволения сказать, как раз «бесплодное животное».
- Сравнивая в целом мужчину и женщину, можно сказать следующее: женщина не была бы так гениальна в искусстве наряжаться, если бы не чувствовала инстинктивно, что ее удел — вторые роли.
- «Где древо познания, там всегда рай» — так вещают и старейшие и новейшие змеи.
- Все, что делается из любви, совершается всегда по ту сторону добра и зла.
- Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
- Соблазнить ближнего на хорошее о ней мнение и затем всей душой поверить этому мнению ближнего, — кто сравнится в этом фокусе с женщинами!
- То, что в данное время считается злом, обыкновенно есть несвоевременный отзвук того, что некогда считалось добром, — атавизм старейшего идеала.
- Вокруг героя все становится трагедией, вокруг полубога все становится драмой сатиров, а вокруг Бога все становится — как? быть может, «миром»?
- Иметь талант недостаточно: нужно также иметь на это ваше позволение, — не так ли? друзья мои?
- Возражение, глупая выходка, веселое недоверие, насмешливость суть признаки здоровья: все безусловное принадлежит к области патологии.
- Понимание трагического ослабевает и усиливается вместе с чувственностью.
- Безумие единиц — исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времен — правило.
- Мысль о самоубийстве — сильное утешительное средство: с ней благополучно переживаются иные мрачные ночи.
- Нашему сильнейшему инстинкту, тирану в нас, подчиняется не только наш разум, но и наша совесть.
- Должно отплачивать за добро и за зло, но почему именно тому лицу, которое нам сделало добро или зло?
- Мы охладеваем к тому, что познали, как только делимся этим с другими.
- Поэты бесстыдны по отношению к своим переживаниям: они эксплуатируют их.
- «Наш ближний — это не наш сосед, а сосед нашего соседа» — так думает каждый народ.
- Любовь обнаруживает высокие и скрытые качества любящего — то, что у него есть редкостного, исключительного: постольку она легко обманывает насчет того, что служит у него правилом.
- По отношению ко всякой партии. — Пастуху нужен всегда баран-передовик, чтобы самому при случае не становиться бараном.
- Люди свободно лгут ртом, но рожа, которую они при этом корчат, все-таки говорит правду.
- У суровых людей задушевность является предметом стыда — и есть нечто ценное.
- Христианство дало Эроту вылить яду: он, положим, не умер от этого, но выродился в порок.
- Много говорить о себе — может также служить средством для того, чтобы скрывать себя.
- В хвале больше назойливости, чем в порицании.
- Сострадание в человеке познания почти так же смешно, как нежные руки у циклопа.
- Насчет того, что такое «достоверность», может быть, еще никто не удостоверился в достаточной степени.
- Мы не верим в глупости умных людей — какое нарушение человеческих прав!
- Из человеколюбия мы иногда обнимаем первого встречного (потому что нельзя обнять всех): но именно этого и не следует открывать первому встречному…
- Мы не ненавидим еще человека, коль скоро считаем его ниже себя; мы ненавидим лишь тогда, когда считаем его равным себе или выше себя.
- И вы, утилитаристы, вы тоже любите все utile как экипаж ваших склонностей — и вы находите в сущности невыносимым стук его колес?
- В конце концов мы любим наше собственное вожделение, а не предмет его.
- Чужое тщеславие приходится нам не по вкусу только тогда, когда оно задевает наше тщеславие.
- Бывает невинность во лжи, и она служит признаком сильной веры в какую-нибудь вещь. Следствия наших поступков хватают нас за волосы, совершенно не принимая во внимание того, что мы тем временем «исправились».
- Бесчеловечно благословлять там, где тебя проклинают.
- Фамильярность человека сильнейшего раздражает, потому что за нее нельзя отплатить тою же монетой.
- «Не то, что ты оболгал меня, потрясло меня, а то, что я больше не верю тебе».
- Бывает заносчивость доброты, имеющая вид злобы.
- «Это не нравится мне». — Почему? — «Я не дорос до этого». — Ответил ли так когда-нибудь хоть один человек?
- Праздность есть мать всей психологии. Как? разве психология — порок?
- И самый мужественный из нас лишь редко обладает мужеством на то, что он собственно знает…
- Чтобы жить в одиночестве, надо быть животным или богом, говорит Аристотель. Не хватает третьего случая: надо быть и тем и другим — философом.
- Я хочу раз навсегда не знать многого. — Мудрость полагает границы также и познанию.
- В своем диком естестве отдыхаешь лучше всего от своей неестественности, от своей духовности…
- Как? разве человек только промах Бога? Или Бог только промах человека?
- Из военной школы жизни. — Что не убивает меня, то делает меня сильнее.
- Помогай себе сам: тогда поможет тебе и каждый. Принцип любви к ближнему.
- Не надо проявлять трусости по отношению к своим поступкам! не надо вслед за тем бежать от них! — Угрызения совести неприличны.
- Может ли осел быть трагичным? — Что гибнешь под тяжестью, которой не можешь ни нести, ни сбросить?.. Случай философа.
- Если имеешь свое почему? жизни, то миришься почти со всяким как! — Человек стремится не к счастью; только англичанин делает это.
- Мужчина создал женщину — но из чего? Из ребра ее бога — ее «идеала»…
- Что? ты ищешь? ты хотел бы удесятерить себя, увеличить во сто раз? ты ищешь приверженцев? — Ищи нулей!
- Посмертных людей — меня, например, — хуже понимают, чем современных, но лучше слушают. Говоря точнее: нас никогда не поймут — и отсюда наш авторитет…
- Вот художник, каких я люблю, скромный в своих потребностях: он хочет собственно только двух вещей, своего хлеба и своего искусства, — panem et circen…
- Кто не умеет влагать в вещи своей воли, тот по крайней мере все же влагает в них смысл: т. е. он полагает, что в них уже есть воля (Принцип «веры»).
- Довольство предохраняет даже от простуды. Разве когда-нибудь простудилась женщина, умевшая хорошо одеться? — Предполагаю случай, что она была едва одета. Как? вы выбрали добродетель и возвышенные чувства, а вместе с тем коситесь на барыши людей бесцеремонных? — Но, выбрав добродетель, отказываются этим от «барышей»… (на входную дверь антисемиту).
- Совершенная женщина занимается литературой так же, как совершает маленький грех: для опыта, мимоходом, оглядываясь, замечает ли это кто-нибудь, и чтобы это кто-нибудь заметил…
- Становиться исключительно в такие положения, когда нельзя иметь кажущихся добродетелей, когда, напротив, как канатный плясун на своем канате, либо падаешь, либо стоишь — либо благополучно отделываешься…
- «У злых людей нет песен». — Отчего же у русских есть песни?
- Я не доверяю всем систематикам и сторонюсь их. Воля к системе есть недостаток честности.
- Ища начал, делаешься раком. Историк смотрит вспять; в конце концов он и верит тоже вспять.
- Женщину считают глубокой — почему? потому что у нее никогда не достанешь дна. Женщина даже и не мелка.
- Если женщина имеет мужские добродетели, то от нее нужно бежать; если же она не имеет мужских добродетелей, то бежит сама.
- «Как много приходилось некогда кусать совести! Какие хорошие зубы были у нее! — А нынче? чего не хватает?» — Вопрос зубного врача.
- Люди редко совершают одну неосмотрительность. В первой неосмотрительности всегда делают слишком много. Именно поэтому совершают обыкновенно еще вторую — и на этот раз делают слишком мало…
- Червяк, на которого наступили, начинает извиваться. Это благоразумно. Он уменьшает этим вероятность, что на него наступят снова. На языке морали: смирение.
- Есть ненависть ко лжи и притворству, вытекающая из чувствительности в вопросах чести; есть такая же ненависть, вытекающая из трусости, поскольку ложь запрещена божественной заповедью. Слишком труслив, чтобы лгать…
- On ne peut penser et ecrire qu'passis (Г. Флобер). — Вот я и поймал тебя, нигилист! Усидчивость есть как раз грех против духа святого. Только выхоженные мысли имеют ценность.
- Бывают случаи, когда мы уподобляемся лошадям, мы, психологи, и впадаем в беспокойство: мы видим перед собой нашу собственную колеблющуюся тень. Психолог должен не обращать на себя внимания, чтобы вообще видеть.
- Как мало нужно для счастья! Звук волынки. — Без музыки жизнь была бы заблуждением. Немец представляет себе даже Бога распевающим песни.
- Наносим ли мы, имморалисты, вред добродетели? — Так же мало, как анархисты царям. Только с тех пор, как их начали подстреливать, они вновь прочно сидят на своем троне. Мораль: нужно подстреливать мораль.
- Ты бежишь впереди? — Делаешь ты это как пастух? или как исключение? Третьим случаем был бы беглец… Первый вопрос совести.
- Настоящий ли ты? или только актер? Заместитель или само замещенное? — В конце концов ты, может быть, просто поддельный актер… Второй вопрос совести.
- Разочарованный говорит. — Я искал великих людей, а находил всегда лишь обезьян их идеала.
- Из тех ли ты, кто смотрит как зритель? или кто участвует? — или кто не обращает внимания, идет стороной?.. Третий вопрос совести.
- Хочешь ты сопутствовать? или предшествовать? или идти сам по себе?.. Надо знать, чего хочешь и хочешь ли. Четвертый вопрос совести.
- Это были ступени для меня, я поднялся выше их, — для этого я должен был пройти по ним. Они же думали, что я хотел сесть на них для отдыха…
- Что в том, что я остаюсь правым! Я слишком прав. — А кто нынче смеется лучше всего, тот будет также смеяться и последним.
- Формула моего счастья: Да, Нет, прямая линия, цель…
|